Существует мнение, что наши дети, родившиеся в девяностых, не испытывали того потребительского дефицита, на котором выросли мы. У них с самого начала были красивые игрушки, одежда, хорошая еда. Поэтому у них нет дикой мечты выпросить денег на крутые джинсы, поесть шоколадных конфет или купить компьютер.
Но ведь те желания, которые воплощаются в материальные блага, вряд ли можно назвать мечтами.
А мечта – это некая мягкая тайна, в которую можно погружаться, надеясь, что это когда-нибудь исполнится.
